Александр Филиппович ПЛОНСКИЙ

КАБАЛИСТИЧЕСКОЕ СЛОВО

Фантастический рассказ


        Актовый зал ломился: не каждый день можно услышать Старого Фэма! Ожидали сенсацию. Профессор Ролл Фэмоуз, которого за глаза все называли Старым Фэмом, принадлежал к касте ученых-затворников: не участвовал в конгрессах и симпозиумах, не давал интервью и вот уже четверть века не читал лекций. Его нечастые публикации содержали максимум информации при минимуме слов. Каждая работа становилась событием. Ее обсуждали, с ней спорили, затем признавали и относили к категории фундаментальных, хрестоматийных, классических.
        Всемирную известность принесла Старому Фэму созданная им белконика. Статью с изложением ее канонов Фэмоуз претенциозно назвал: «Белконоид умнее своего творца».
        Неудивительно, что шокированные коллеги объявили белконику реакционной лженаукой.
        Белконика была поставлена в один ряд с астрологией и алхимией.
        Фэмоуз уклонился от полемики. И это еще больше раздразнило его противников. Старый Фэм презрительно молчал — год, другой.
        Тем временем белконика говорила сама за себя.
        С белконоидами, как фактом, уже ничего нельзя было поделать.
        Число сторонников Старого Фэма постепенно возрастало, противники искали пути отступления. Лавинообразно ширился поток белконической литературы. Но в нем не было новых работ Фэмоуза.
        Подозревали, что Старый Фэм копит силы, дабы одним махом уничтожить и без того поверженных в уныние противников.
        Вот почему предстоящее выступление Фэмоуза вызвало ажиотаж.
        «Ну что он еще готовит? — читалось на лицах ученых мужей, сидевших в первых рядах. — Не будет ли подвоха?»
        Молодежь, заполнившая галерку, жужжала. Одни явились поглазеть на знаменитого старца. Другие жаждали присутствовать при битве гигантов.
        Самые примерные мечтали приобщиться к чужой мудрости.
        Аудитория притихла. Быстрой, чуть шаркающей походкой на кафедру вышел Старый Фэм и, не ожидая вступительных слов поднявшегося с места председателя, начал:
        — Библейская сказка о всемогущем создателе рассчитана на легковерных. Нет, не божественная воля положила начало разуму, а сама природа...
        — Это кощунственно! — перебил академик Экс. — Отрицать акт творения, предопределенность алгоритмического казуса может только... только...
        — Договаривайте! — прогремел Фэмоуз. — Впрочем, у вас за душой нет ничего, кроме обветшалых догм. Отрицать эволюцию, основанную на естественном отборе, сегодня может только... только...
        — Коллеги, не нужно реагировать на чисто эмоциональные факторы, — затряс колокольчиком председатель. — Старый... Гм-м... Профессор Фэмоуз так редко выступает перед нами, что...
        — Можно продолжать? — холодно осведомился Старый Фэм. — Хотя в любую минуту я готов освободить вас, уважаемые и неуважаемые коллеги, от своего присутствия...
        Угроза подействовала.
        — Имейте мужество признать, что синтезированные нами белконоиды, при всем их преходящем несовершенстве, обогнали нас в интуиции, умении находить правильное решение вопреки логике, строить догадки, воображать. А их способность непроизводственно размножаться? Дешево, эффективно! И вот ведь что самое удивительное: они получают от этого удовольствие!
        — Не хочет ли сказать уважаемый профессор, — вкрадчиво спросил аспирант Некто, воспользовавшись паузой, — что он и сам не прочь...
        — Безусловно! — отрубил Фэмоуз. — Это единственная возможность выжить. Структура белконоидов проста и рациональна. А наша? Вот вы, молодой коллега, представляете свое устройство?
        — Конечно, профессор, — с достоинством подтвердил Некто. — Если пожелаете, я сейчас же изображу укрупненную структурную схему...
        — А неукрупненную?
        — Но зачем?
        — Да или нет?
        — Это же триллион микроблоков! И потом, я же не проектировщик!
        — Если память не изменяет, — с издевкой сказал Фэмоуз, — проектировщиков не существует. Еще тысячу лет назад перешли на машинное проектирование. Подумать только, мы не в состоянии себя спроектировать! Всецело зависим от машин! Незаметно утратили самостоятельность, функцию самопрограммирования и самоусовершенствования. А белконоиды, в отличие от нас, воспроизводят себя сами, причем во все возрастающих количествах. Что же касается темпов их самоусовершенствования... Сейчас я... Я продемонстрирую вам...
        Аудитория напряглась, предвкушая кульминацию.
        — Сейчас я продемонстрирую вам... — повторил Старый Фэм, и голос его преисполнился торжества, — белконоида, интеллект которого не только не уступает нашему, но в среднем на пятнадцать баллов выше. Я дал ему имя Человек.
        — А что оно означает, профессор? — донеслось с галерки. — И где вы его откопали?
        Старый Фэм вдруг смутился.
        — Это древнее, чисто кабалистическое слово, — сказал он неуверенно. — Не ищите в нем смысла.



        Плюс-минус бесконечность: Рассказы, фантастика, повести / Предисл. А. Казанцева; Худож. А. Сухоруков. — Краснодар: Кн. изд-во, 1986. — 332 с., ил.
        Тираж 15 000 экз. Цена 1 р. 30 к.


        Текст подготовил Ершов В. Г. Дата последней редакции: 06.08.2002
        О найденных в тексте ошибках сообщать почтой: vgershov@chat.ru
        Новые редакции текста можно получить на: http://vgershov.lib.ru/